 |
 |
 |
 |
 |
александр билык, философ
<оба вернулись к идее «просто живописи>
И это правильно.
Код, связывающий "означающее" с "означаемым" - «просто живопись», ничего больше.
Для неискушенного зрителя, каким является любой чиновник (на коих здесь прозвучали некие упования, упрёки с надеждами), главным является "означающее", причём такое, чтобы оно было тождественно "означаемому". При таком раскладе художнику, работающему на неискушенного зрителя, остаётся одно - множить означающее=означаемое до нескольких сотен а то и тысяч тем. Так делали и делают все прижизненно успешные в коммерческом плане художники, рисуя нужные портреты, сюжеты, символы.
У Буевой и Бугровского список "означающих" исчисляется пальцами одной руки: натюрморт, портрет, пейзаж; "означаемые" отсылают к тому, что скрыто за видимостью, к метафизике предмета, а это (то, что скрыто за видимостью) целиком зависит уже от самого зрителя. Зритель становится творцом "означаемого", картина приобретает множественность реальности (в идеале - сколько зрителей, столько и "означаемых", т.е. реальностей).
Вот незатейливый натюрморт (Бугровский): ваза с цветами, вилки. Код «просто живопись» транслирует его в свежее дождливое утро, с ветром, рвущим зонтик, и желанием пожить дальше и поглядеть, что там такое будет.
Или вот другой незатейливый натюрморт (Буева): маленькая одинокая чашечка на пространстве стола и стены. Опять же, код «просто живопись» отправляет наблюдателя, как правильно сказала Т.Нечаева, в уютное, мягкое одиночество.
Просто живопись
